Копия.doc
Кажется, не в чем оправдываться, а вот стою, переминаюсь с ноги на ногу да помалкиваю.
– Месяца два, судя по рубцу, – попеременно поглядывая то на растянутую в руках ленту кардиограммы, то на расшифровку, уставшим голосом произносит доктор. – Скажите, почему...
*
По пятницам Мартина печет пироги. Ты бы их попробовал! Но любят женщин, конечно, не за пироги, не за то, что блондинки-брюнетки.
Любят за слабости.
*
– «Кардикет» (40 Мг) – два раза в день после еды постоянно, «Липримар» (20 Мг) – один раз в день после еды постоянно, «Дуактин» (5 Мг) – один раз в день, два месяца...
*
– Да, теперь беречься, всегда помнить о здоровье. Да микроинфаркт на ногах – не шутка. Отныне – никакого легкомыслия и... конечно, запомнил: таблетка нитроглицерина – при острой необходимости.
Выговаривая банальности [а мысли: ослепнуть от белизны её короткого халата – молодая ещё, лет тридцать (с небольшим?), глаза грустные карие], обещаю вести дневник, соблюдать рекомендации, если что – ...
В сердце мглистом блуждают сны и соблазны, не они ли причиной червоточины миокарда?
Тишина, потёмки, страх, кривда самых любимых людей – ко всему можно привыкнуть, со всем можно смириться и жить. Можно. Недолго.
С кем целуется она...
/черновик с ошибками/
С Полиной Павлик познакомился 19 июня давно прожитого года. Она написала комментарий к его рассказу, опубликованному на сайте (промолчу, какого именно известного издания), комментарий, поразивший Павлика своей глубиной и редким чувством искреннего сопереживания. «Она непременно будет моим ангелом», – защемило сердце Павла.
Именно так и случилось спустя 13 месяцев ежедневных многочасовых телефонных разговоров – хранители нежности, как оказалось, жили в восьми сотнях километров друг от друга, и для того, чтобы, затаив дыхание, заглянуть друг другу в глаза, понадобилось пережить не один звездопад.
В те дни Полина тяжело переживала развод с мужем-тираном, Павел – умел находить в нужный момент слова чисточетверговой искренности. Они читали одинаковые книги и, крича в динамик мобильного телефона, делились впечатлениями, они вспоминали друг о друге в один миг и нервничали, пытаясь одновременно дозвониться друг другу, они смотрели одни сны на двоих, они многое делали вместе – на расстоянии пыльных сотен километров.
...В первую встречу они целовались, целовались.
<...>
Пришёл час, когда они решили жить вместе. «Молись вместе со мной об этом», – говорил Павел. «Да, да!» – шептала Полина, пряча прощальные слёзы.
Он всегда уезжал. Всегда.
* * *
Ничего удивительного не может случиться на земле (кто-то спорит?), у бедных двоих не сложилось, не сбылось то, что лишь в семинебесных мечтаниях и межзубном стоне – лёгкое, словно детский сон.
Он – всё не решался бросить давно опостылевшую работу, не торопился переехать в её город. Она – сделала свои выводы и в дни редких свиданий позволяла целовать себя только в щёку, но какой мужчина такое сможет вынести?
Хрупок стебелёк белой хризантемы, и вот: «Поживи у друзей, когда приедешь, – дрожащим голосом однажды произнесла она. – Я не хочу...»
Павлик, Павлик...
